Не так просто после 23 лет походной сплавной жизни найти новую подходящую под наши критерии реку даже в границах необъятной Родины. "Всё, реки кончились", – еще несколько лет назад заявила я. Критерии у нас такие: река должна быть интересна для сплава, но не более третий категории сложности; отдельные высококатегорийные пороги, конечно, могут присутствовать, но только как вариант для обноса; достойная интересная рыбалка; важна также малонаселенная и мало посещаемая местность, то есть максимальная глухомань. Живописность, горы, труднодоступность и наличие хоть какой-то информации о маршруте, разумеется, приветствуется. Политэкономия две тысячи двадцать третьего года внесла дополнительные условия. Река Кара, крупнейшая река Полярного Урала, впадающая в море бассейна Ледовитого океана, названное в ее честь, была, конечно, известна. И известна тем, что это 4-ка, нам не по зубам, что выбраться с неё очень сложно, что летом сильно мелеет, как большинство рек Урала, что рыбалка там плохонькая, что… да и этого достаточно, чтобы не рассматривать реку всерьез. Но, наши друзья из Нижнего, которые сходили на Кару прошлым летом, опровергли все эти страхи, и мы решились пойти по их стопам.
С заброской определились сразу, последовав советам нижегородцев, немного напрягало только заявленное организаторами ограничение по весу – не более 700 – ну хорошо, можно 800, так уж и быть 900 кг, но строго не более тонны. Это условие накладывало и ограничение на количество участников. Так нас стало семеро, а потом, в силу обстоятельств, шестеро.
Забрасывать должны были на "Трэколе" на слияние Большой и Малой Кары – не самое популярное начало маршрута. То ли из-за боязни "малой воды", то ли из-за дороговизны и весовых ограничений, я не знаю, но найти свежие отчеты, хоть в каком виде, на верховья Кары мне не удалось. Только один ролик одиночника Сергея Данько и чья-то лоция со Скитальца, писавшаяся, видимо, уже давно, непонятно для каких судов и по какой воде.
Как я уже упомянула, основная проблема этой реки – выброска. Описано несколько вариантов. Сплав по морю (60 км, кажется) до газпромовского терминала и далее по их частной трассе до Воркуты. Стремный, ненадежный, даже опасный, не только из-за нередких штормов, но чаще из-за белых медведей, которые спокойно шатаются по побережью, а главное – отсутствие какой-либо информации о том, как тебя встретят газовщики и разрешат ли вступить на оккупированный ими берег. Все попытки пойти таким путем оканчивались достаточно быстро, предшественники вывозились с побережья задолго до намеченной точки или вездеходами, или каким-то другим транспортом, способным передвигаться по тундре. Подобную эвакуацию можно было устроить и из самой Усть-Кары, но опять же цена вопроса была чрезмерно высока для путешественников, дорога трудная, непредсказуемо долгая и самое главное – желающих подзаработать таким образом было немного. По большому счету – один: хозяин вездехода, возивший продукты в поселок, и то с массой оговорок.
Существует также вертолетное сообщение между Воркутой и Усть-Карой, но всего два раза в месяц, даты перелета становятся известны только в мае, и в нашем случае они нам совершенно не подходили. Тем более что выбраться на большую землю, именно в Воркуту, а далее на поезде, в летние месяцы желающих много, и не факт, что вас посадят в вертолет, даже по предварительной договоренности с главой администрации. Местное население в приоритете.
Поэтому наиболее вероятный способ (его мы и выбрали) – улететь оттуда в столицу Ненецкого АО Нарьян-Мар: желающих направиться в эту сторону будет намного меньше, хотя расписание тоже появляется не ранее мая, вылеты два раза в неделю, правда, это сильно зависит от погодных условий: туман и ветер могут задержать, перенести или вовсе отменить рейс.
Опять же, надо было заранее ставить в известность главу поселковой администрации (Филиппа Федоровича), чтобы он внес нашу группу в список желающих попасть именно на этот вертолет, и важно получать пропуск на посещение погранзоны, в которую входит Усть-Кара, Амдерма (здесь возможна посадка для дозаправки) и Нарьян-Мар. Отсутствие пропуска грозит составлением протокола, штрафом и наиболее неприятное – "зависанием" на неопределенный срок в промежуточной Амдерме, например. У местных узнали об одном "лайфхаке": чтобы вас в любом случае посадили на рейс, надо на "тайном" сайте заранее купить билеты. Так ли это – не проверяли.
Подготовкой похода по привычке хотелось заняться пораньше, но отсутствие четкой информации о выброске тормозило, и обсуждение в чате проходило вяло. Больше всего нас занимал вопрос газификации. Какое количество газовых баллончиков будет достаточным, какие горелки наиболее эффективны, переходники, адаптеры, разветвители и споры о теплопроводности металлов заполонили переписку. В конце концов был куплен и отправлен "Озоном" в Воркуту 12-литровый композитный баллон и пять больших (450 г) туристических. Такое количество оказалось излишним. Наполовину полный баллон оставили=подарили неизвестному хозяину базы в низовьях Кары.
Слухи об отсутствии дров на маршруте сильно преувеличены. Исключительно на газу мы готовили дня 2-3. Иногда так было быстрее, если вставали на обед или на ночевку на галечных островах, если было лень лазить по кустам, собирать сушины, или в дождь. Костерок для сожжения "неэкологичного" мусора у нас получалось разводить даже на хлюпающем под ногами, плоском и голом Заячьем острове.
Как обычно, оживленно обсуждался вопрос о количестве спирта, запасы бензина колебались между отметками в 40 и 15 литров. В первом случае решили взять по верхней границе, во втором по нижней. В обоих случаях угадали.
Долго не могли прийти к согласию, какие плавсредства будут оптимальны, в конце концов решили, что "Кузю" дополнит не байдарка Хатанга и не "надувнушка" от "Вольного ветра", а габаритная, тяжеловатая, но надежная "Плюха".
Наконец-то долгожданный день отъезда. Отправлять крупногабаритные и тяжелые вещи с транспортной компанией не стали, выкупили одними из первых четыре места в багажном вагоне. Это было намного дешевле и проще. Ничего примечательного во время поездки не случилось. За прошедшие годы комфорт и поездной сервис поменялся радикально, в вагонах был даже душ, и я со смехом вспоминала, как мы с дочерью пытались помыть головы над раковиной тесного и вонючего санузла минувших времен.
Было интересно смотреть, как меняется природа за окном, как леса постепенно сходят на нет, и вместо сцепившихся лохматыми лапами елей, стоящих стеной вдоль дороги, появляются тощие одинокие лиственницы, потом и они пропадают, пейзаж становится скудно плоским, и только линию горизонта подчеркивали синеватые горы.
На вторые сутки днем мы прибыли в Воркуту. На вокзале нас встречали, мы загрузились и поехали куда-то на окраину, где поджидал трэкол. Воркута представляет унылое жалкое зрелище, "все в прошлом". Ни одного нового или свежепокрашенного здания мы не заметили, город пустеет и ветшает. Водитель сказал, что здесь за миллион можно купить пятиэтажку целиком.
Антон, увидя трэкол, умилился и ударился в воспоминания: он, можно сказать, стоял у истоков, принимал участие в сборке самых первых автомобилей. И потом всю дорогу воодушевленно рассказывал нам о коленвале, уникальных шинах, заклепках, обивке и прокладках выпускного коллектора. Почти весь наш скарб забросили на крышу, накрыли, увязали; мы расселись и тронулись в неближний путь. Примерно через час свернули с газпромовской трассы, поехали напрямик, по протоптанной вездеходами колее. Трэкол творил чудеса могучести и вездепроходимости, только на очень крутых подъемах или сильно заболоченных участках нас просили вылезать, чтобы облегчить прохождение. В десятом часу мы остановились на низком берегу широкой речной долины. Водитель, оглядев нашу беспечную нетрезвую компанию, сказал, что у них последние две недели шли дожди, что вода должна быть высокой, предостерег и, пожелав удачи, уехал.
Надо сказать, что еще в Москве, заглядывая в метеосводки, мы пугали друг друга прогнозами. Цифры температур колебались в первом десятке, изредка переваливая за эту черту. Предвкушение холодов заставило меня утеплиться еще в поезде, но, покинув кабину я оказались один на один с уральской действительностью, я отчаянно пожалела, что из-за экономии веса не взяла более теплую куртку, зимнюю шапку и валенки.
Дрожа, торопимся растянуть палатки, развести костер и приготовить что-нибудь горячее и сытное – дров в прибрежных кустах было предостаточно. Правда, Ильич первым делом начинает налаживать почему-то спиннинг, но отчаявшись найти в недрах рюкзака что-то важное, обессилено засыпает. Я, натянув на себя ВСЕ теплые вещи, присоединяюсь к ребятам, тусующимся у костра в ожидании первого походного ужина. Лёня выставляет к столу виски в толстом стеклянном флаконе, мы поднимаем тосты за прибытие, за природу, за нас, таких славных и приятных во всех отношениях дам, за начало нашего путешествия и так далее. А между тем из-за гор выглянуло солнце, точнее, показался его светлый жаркий край. Мы почему-то подумали, что это закат и пора расходиться, хотя на самом деле это был уже восход, короткая невразумительная "ночь" заканчивалась. Тут же откуда-то пополз туман, лег пеленой, закрыв сначала только вершины, а потом сгустился, расширился, словно опустился занавес, скрыв от нас горную страну на далеком противоположном берегу Кары.
Весь следующий день был занят сбором судов, фасовкой и распределением по гермам продуктов, в общем, подготовкой к сплаву, а также безрезультатной рыбалкой. Экскурсию к горам решили перенести и сократить. Вечером возник небольшой спор по поводу необходимости дежурств. Противники говорили, что в таком небольшом, как у нас, коллективе, в этом нет необходимости, кто-то все равно встанет рано, кто-то разведет костер и кто-то приготовить завтрак. Что мы все ответственные, бывалые и опытные туристы. Хотя потом выяснилось, что некоторые вообще не умеет ничего готовить и им надо давать подробную инструкцию, как сварить кашу, сколько и в чем вскипятить воды, где лежат продукты и сколько "сыпать в граммах" . Мне не хотелось быть вечной дежурной, особенно по утрам. На деле у нас получилось нечто среднее. Антон или Лёня, иногда Ильич, как самые ранние пташки, готовили утренний кофе, потом мы с Надеждой помогали с кашей и бутербродами, обед и ужин часто готовили те, кто был свободен или наиболее голоден. Но, соблюдали и некую очередность и сменяемость в мытье котелков и других кухонных хлопотах.
День выдался солнечный и достаточно теплый, хоть и ветреный, прохладно становилось ближе к вечеру, или с заходом солнца. Вообще с определением времени у нас велись постоянные дискуссии вплоть до конца похода. По чьей-то глупой воле в Воркуте и на левом берегу Кары придерживались московского исчисления, а на правом берегу жили по-местному, Ямало-Ненецкому, с разницей в два часа. Я достаточно легко переключилась, тем более что здесь и день пробуждался раньше и замирало все уже к семи часам вечера, правда, в пасмурные дождливые дни, которых было немного, часовое несоответствие было не так заметно. Поэтому в зависимости от настроения, погоды и обстоятельств мы перекочевали из одного пояса в другой.
Уложились и отплыли для первого раза вполне сносно, уже в 11 были на воде, перебрались на противоположный берег, следуя советам Антона, который уже перебродил всё русло Кары в поисках рыбы. У Кости, как только он сделал пару шагов по воде, отвалилась подошва. Старые изношенные еще его папой кроссы не выдержали малейшей нагрузки. Впрочем, это знакомая история. Часть команды отправилась в радиалку к водопаду на Большой Каре, мы прогуляли часа четыре, полюбовались прозрачной бирюзовой водой, помедитировали, пофоткали водопадик, и, не поймав обещанного гольца, вернулись. Зато его выловил удачливый Антон, оставшийся с Костей на реке. Пообедали и отплыли. Через три километра нас ждал Верхнекарский каньон.
Как только появились первые скальные выходы, а береговая линия поползла вверх, мы, идущие впереди на "Плюхе", причалили и пошли осмотреться, дойдя до правого поворота, где левобережные скалы с зависшими на них снежниками образуют подобие амфитеатра, напротив небольшая бухта с уютным галечным "пляжем". Антон и я просто обалдели от такого зрелища, мрачноватая красота этого места завораживала. Мы сразу решили, что вполне можем здесь остаться до утра, день уже клонился к вечеру. Делимся впечатлениями с подошедшими ребятами, катамаран отстал, застряв где=то на мелководье. Без особых проблем проскакав по валам несложных шивер или порогов, чалимся в бухте. На ужин лакомимся жареным гольцом, дров для костра наломали по кустам.
Готовясь к походу, я скачала на "Скитальце" лоцию реки Кара. Согласно ей, в Верхнекарском каньоне насчитывается 9 порогов. На деле, по нашей достаточно высокой воде, было непросто отличить шиверы с метровыми валами, заполняющими лодку несколькими литрами воды, от порогов. В какой-то момент сбились со счета, запутались в приметах, несмотря на то, что, перечитывали лоцию по несколько раз, стараясь восстановить очередность. Мы с Антоном обнесли, судя по всему, "пятый", состоящий из двух ступеней, верхнекарский "водопад" и шиверу, несущуюся к нему, а также, выраженный "перепадный" порог рядом с устьем ручья Комашор. Катамаран обносили дважды: вторую ступень "пятого", первую нечаянно проползли под правым берегом, и вдп. Встали на первой пригодной полочке, не дойдя до намеченной мной точки у притока Полосшор три километра. Может, это и к лучшему. Там стояли оленеводы, несколько чумов, любопытные дети, собаки и свободно гуляющие олени.
День выдался сложный: нервный и физически тяжелый. Некоторые завалились в палатку сразу, не дождавшись ужина. Запомнилось, что в какой-то момент по вечерам (примерно, после семи по Москве), несмотря на продолжающийся "день", резко холодало, будто чье-то ледяное дыхание замораживало все вокруг.
Обнос порога "№5?": 67.92300°N,65.49636`E. ВДП: 67.91918°N,65.45450`Е
Зато с утра – тепло, почти жарко, комаров сдувает, мошка уже ушла. После вчерашнего переворачиваем и осматриваем баллоны. На кате незначительные потертости, клеимся. Ленимся, не торопясь собираемся и отходим уже ближе к полудню. И нарываемся на ветер. Сильный встречный ветер. В какой-то момент решаем усилить команду гребцов на катамаране. Костя садится ко мне в лодку (промахиваясь с первого раза и искупавшись во всем обмундировании), а Антон на его место. Но нагнать отставание от намеченного графика прохождения не удается, хотя ближе к вечеру ветер почти стихает. Но, верные правилу поиска стоянки "в полседьмого", чалимся на широкой и относительно ровной прибрежной полосе. За "булыжной мостовой" находим заросшие, спрямленные травой места под палатки. Кажется, именно здесь впервые услышали гортанные, визгливые крики здешних орлов, потревоженных нами. (68.10394`N,65.33572°Е)
Сплю беспокойно. Отставание от графика пугает, что ждет впереди? Тревога и неугомонное солнце, встающее ни свет ни заря, пробуждает и выгоняет меня из палатки в четыре утра. Послонявшись какое-то время по берегу, решаю все-таки разбудить Ильича, Лёня, тоже ранняя пташка, уже раскочегарил костер и кипятил воду под кофе. Делюсь с ребятами своими страхами, что из-за сильного дневного ветра мы не продвигаемся вперед, не проходим расчетные километры, а впереди все основные каньоны, пороги, обносы и прочие сложности. Предлагаю объявить общий "подъем", максимально быстрые сборы, завтрак – за мной. Команда с ворчанием подтягивается к "столу", но особых возражений не высказывает и в 8 с копейками мы уже на воде. Ветра нет. Идем, особо не упираясь, облавливая устья и ямы, правда безуспешно, и к полудню доходим до моста газпромовской трассы. Здесь, о чудо, даже удается дозвониться до родственников в Израиль.
Река быстро несет нас посреди плоской тундровой равнины, иногда берег приподнимается песчано-глинистыми обрывами, а горы с полосками снежников всё отдаляются и отдаляются, но еще украшают горизонт. Встречаем множество гусиных семейств, целые стайки каких-то неведомых нам речных чернявых птиц, уток с утятами. Наконец-то удалось выловить пару небольших хариусов, "замалосолили". К вечеру нагнали график, пройдя почти 30 км, и встали перед шумной шиверой (на карте написано "порог"), вздымающейся белыми барашками. (68.25137°N,65.2987°Е)
За исключением утренней шиверы весь следующий день прошли по спокойной воде. Иногда неожиданно стали подниматься из воды одинокие скалы, под ними отлично клевать хариус, огромный, толстый, сытый.
Под вечер, ближе к слиянию с Лядхеяхой, река сделалась чрезвычайно широкой, мощной. Я с тревогой представляла, как вся эта моща упрется и понесется по каньону, который ждал нас впереди. На стрелке Кары и второго рукава Лядхеяхи в яме под обрывом обловились хариуса. Тучные рыбины стояли прямо под берегом и лениво шли за блесной. Здесь же на холме нашли выбеленные дождями и снегами нарты – явное хантийское захоронение. Но земля показалась сыроватой и бугристой. Решили уйти ниже по реке, но не пройдя и 100 метров, пристаем к низкому, грязному и, как мне представлялось, продуваемому с четырех сторон берегу. Ругаемся. Но встаем.
К утру я отхожу, прощаю "жопную" стоянку. Жарю вчерашнего хариуса. Впереди – Беломраморный каньон. К нему продвигались не спеша. Облавливали все пристойные притоки и ямы. Опять спугивали множество гусей, утей и даже одного зайца. Как в сказке про кощееву смерть, вместо наблюдаемой мною утки, из-под кустов неожиданно выскочил серый и ушастый зверь и припустил вверх по откосу. Обед устроили на приметных черных плитах левого берега, нагретых, как хамам, и большая часть команды растянулась на них в ожидании ухи из свежевыловленного хариуса. Проходить каньон не торопились, но быстрое течение неминуемо приближало нас к нему.
Пристав на небольшом галечном острове посреди ускоряющего потока, мы поднадули спасы, подтянули упоры и потихоньку пошли к белым не очень высоким скалам, стоящим друг напротив друга словно ворота в другой, отличный от тундры, мир. И сразу влетели и понеслись по валам короткой, но мощной шиверы (нам достаточно наплескало в лодку), за ней широкий спокойный плес, а далее за крутым поворотом открывается вид на каньон и визуально определяющийся уклон. Гигантские каменные подошвы и сами скалы, уходящие вверх, высоченными крепостными стенами: таким предстал перед нами Беломраморный. Катамаран бесстрашно понесся вниз, нам было велено не отставать, но отсутствие видимости и какой-либо информации, что ждет нас в самом каньоне, заставило меня с Антоном причалить и попытаться просмотреть, что таится впереди. Толком мы ничего не разглядели из-за неровности рельефа, но тут увидели крошечную фигурку Надежды, показавшуюся из-за выступа. Она прокричала, что впереди все совершенно спокойно. Возвращаемся к "Плюхе" и решительно отдаемся на волю потока, слегка подгребая, и вплываем в какой то зачарованный каменный дворец. Над головами кружат и визгливо кричат орлы, потом на одном из уступов я даже разглядела гнездо, а в нем птенца размером с курицу. Вода действительно совершенно ровная, только круги глубинных водоворотов оживляли ее. Достаю фотоаппарат и делаю несколько снимков, но передать величие и красоту этого каньона невозможно. Достаточно быстро течение выносит нас на простор, мы чалимся у правого песчаного берега и идем смотреть порог водопадного типа, который оглушительно шумит, скатываясь с многочисленных плит, перегородивших всю реку. Явный проход просматривается слева. Там прямой слив, множество пенных мощных валов, но, как сказал Антон, нам опасен только последний, самый высокий, бурный и косой, но если на нем перевернет, то быстро вынесет в залив, а там до берега можно и доплыть.
Ребята идут первыми, без особых проблем проходят, пристают в бухте и бегут обратно к порогу, решив, что мы его не пойдем, будем обносить и нам надо помочь. Мы же смело перегребаем разлив, точно заходим и понеслись по волнам. Мне обычно бывает страшно на берегу, а как только сажусь в лодку, страх притупляется, бояться просто некогда, от тебя мало что зависит, ну, подгрести где-то, где-то подправить, не тупить, тем более, я полностью доверяла мастерству своего капитана. Прошли совершенно гладко, нас даже успели заснять, что было редкостью. Небольшой отдых и идем дальше, расслабляться не стоит, впереди еще пять порогов, из описания которых вынесли только: "первый – справа, остальные – слева", кажется… Так и пошли, без просмотра. Мне и Антону самым сложным показался первый, ребятам, наоборот, последний. Дальше скалы пошли на понижение, вдали уже виднеется широкая лента Кары и равнинная тундра, но пока перед нами поднимается из воды беломраморный остров, налево уходит ущелье, а справа просматривается неплохая полянка. К ней мы и повернули. Там множество следов небольших когтистых лапок, натуралисты почему-то решают, что это росомаха; и огромное количество экскрементов кошачьего размера. Мы все возбужденные, веселые, довольные, что справились с такими препятствиями, что лицезрели сегодня столько красот, а они еще и не заканчиваются. Вечером наблюдаем красочный закат и двойную сочную яркую радугу, и в завершении, концерт этнической музыки в исполнении Антона. Было даже красиво.
Мы засыпали, спали и просыпались под звонкие, тревожные орлиные крики, не умолкающие ни на минуту. Вспугнутые нашим присутствием, они кружили круглосуточно. С утра пораньше Лёнька натаскал хариусов, их надо было приготовить, да и вчерашний напряженный день сказывался, поэтому собирались не торопясь, вольготно. И только приготовились отчалить, как началась гроза, первые залпы переждали на берегу. Потом шли по унылым тундровым местам, под моросящим холодным дождем, который то затихал, то усиливался. После впадения Нярмаяхи на просторе разгулялся ветер. И мы, можно сказать, вынужденно, пристали на первой более или менее подходящей круче на "пережор" и на отдых. Готовили на газу, но даже там нашли пару пристойных веток плавника для костра, чтобы обсушиться и погреться. Мужики во главе с Антоном решают связать "Плюху" с "Кузей" и приладить мотор. "Плюху" выставляют вперед, зачем-то сажают на нее Костю, и он, бедный, первый заливается волной и задувается встречным ветром. Продвигаемся, конечно, быстрее, чем на веслах, но расход бензина пугающе высок. Этак мы до Усть-Кары не дотянем. Ищем виноватого. От безделья и холода команда потихоньку напивается. И вскоре, наблюдая за ремонтом и поиском шпонки, я предлагаю, точнее, убедительно рекомендую прервать процесс, перегрести на веслах на противоположный низкий берег и закончить на сегодня сплав. Что и было, слава богу, без оговорок исполнено.
Ранним утром у нас произошло мини-наводнение, вовремя замеченное, поэтому и кат с привязанной к нему лодкой, и пару палаток, стоящих наиболее близко к кромке воды, пришлось перетащить. Опять решаем идти "шаландой" под мотором. Трезвая голова, а главное – руки его быстро восстановили. Рассаживаемся все на катамаране, Антон за рулевого. Через какое-то время заслышали шум моторки, что показалось странным в этакой глуши, но потом действительно увидели лодку и двух мужиков, которые с поразительной сноровкой и скоростью таскали огромных хариусов один за одним. Подошли, разговорились, оказалось, что они пришли с низовья, с базы над Буреданом. Попугали нас его мощью, в гости не пригласили и отчалили. Мы пошли дальше, но река, сделав очередной поворот, встретила нас таким штормовым ветром, что мы решили, что будет разумнее пристать, пообедать и переждать. Даже на берегу ветер просто сдувал с ног, мы забились в какую-то щель на склоне, достаточно уютно устроившись там. И действительно, через пару часов ветер практически стих, и мы смогли выйти, решив вновь идти по отдельности на веслах, поберечь бензин. Тем более, что впереди сегодня по плану – прохождение еще одного каньона. Подходим к нему с некоторым волнением, так как нет вообще никакого описания, кроме слов, что там спокойно. Вход в него легко определяется, а сам каньон является маленькой, несколько урезанной копией Беломраморного. Скалы пониже, впечатление пожиже, вместо парящих орлов крикливые нервные чайки. Некоторые из них очень картинно смотрятся на высоких столбчатых утесах, напоминая скульптуры сталинского ампира. Обсуждаем, на какую же глубину должны уходить эти скалы, если вся широченная и немелкая Кара вместилась в эти, примерно, 30-40 метров. За каньоном опять разлив, а справа просматривается будто выдолбленное в камне русло Нерусовой-Яхи. Полюбовались на него и уходим вниз, торопясь обустроиться до вечернего похолодания, но долго не можем подыскать подходящее место, устраивающее всех. И в конце концов, не найдя ничего лучшего, встаем на голом галечном острове, вспугнув двух белоснежных лебедей.
Сегодня мы должны совершить трудный и немного пугающий нас подвиг. Ну, если не подвиг, то нечто героическое. Пройти и обнести или только обнести каскад порогов и самый мощный из них, известный как водопад Буредан, один из крупнейших в европейской части России, общий перепад высот на 1,5 км составляет более 10 метров.
Выходим пораньше, и вскоре на левом крутом берегу видим множество разнообразных домиков, бытовок, в том числе и удивившие нас ульи. За поворотом открывается вид на высоченные белые скалы, а река и так широкая, разливается еще больше и уносится вниз по каменным ступеням. Мы паркуемся справа и всей командой идем наверх, на просмотр. Внизу, на глубине примерно 50 метров, стремительно несется, вставая на дыбы, срываясь водопадами, закручиваясь пенными бочками, бурля косыми валами – Кара. Надо сказать, что все это безобразие все-таки чередуется уловами в углублении скал, они не стоят одной сплошной стеной. Общее впечатление от каньона, конечно, грандиозное. Каменистая земная твердь обнажилась, выперла наружу, прикрылась сверху тонким зеленым наростом, омылась голубыми чистыми водами. И река во всей своей мощи и неукротимости прорывает, точит этот камень, выедая, прогрызая, высверливая себе дорогу.
Решаем не рисковать, в надежде вовремя зачалиться в улове, да и выход-вылаз наверх гораздо труднее в каньоне, поэтому переправляемся на левый берег, заходим за первую плиту и оттуда начинаем подъем и обнос. Это действительно было тяжело, некоторым, по их словам, ооооочень тяжело, заняло почти четыре часа, хотя чистое расстояние около двух километров. Примерно час потратили на спуск по каменистому, почти отвесному склону, судов, и их загрузку. Процесс осложнился коротким проходным дождем, что способствовало падению и увечью как техники, так и члена команды, но, слава богу, не приведших к серьезным последствиям. Вниз мы сошли не сразу после порогов, склон там чересчур крутой, заросший, и внизу мокрые и скользкие плиты, поэтому стали искать более пологое и доступное место. Оно нашлось сразу за изгибом нашего берега, уходящего в глубокий залив, там еще висел снежник на скалах. Кстати, снежники нам встречались и на тропе обноса, видимо днем они подтаивали, сочились ручейками, делая камни скользкими, а почву мокрой по щиколотку.
На скорую руку пообедали, выпили за наше геройство призовой виски и отплыли. Кстати, здесь в заливе после Буредана, Лёнька выловил небольшого гольца, это было зачетно! На ночевку встали на уже привычном условно подходящем бережку. Кто любит комфортнее, т. е. помягче – ближе к кустистым зарослям, обладатели надувных ковриков и "аллергики" – на песчано-галечном пляже. Назавтра очередное испытание – очередной каньон и Карские ворота, которыми нас тоже пугали рыбаки с базы.
Утро совершенно ясное и теплое, если не сказать жаркое. Вода приятно холодит, и некоторые из нас даже решают искупаться, смыть вчерашний пот и напряжение. Пройдя перекатик, а затем несколько несложных, неглубоких шивер, приближаемся к каньону. Каменистые берега сближаются, они хоть и подточены, изгрызены временем и стихиями, но все выше и выше, и вот мы уже в каменном мешке, под нами и впереди все скачет, бурлит и шумит. Чайки предостерегающе похохатывают. Первые два порога несложные, как нам показалось, все читается с воды. Но у последнего – неоднозначный проход, надо быть внимательными. Мы на "Плюхе" немного ударились о камень, но выправились и далее выскочили на чистую, спокойную воду. Потом несколько километров безмятежного сплава, с отличной рыбалкой во всех подходящих местах. И наконец-то Карские ворота. Это последний порог на Каре. Там, действительно, посередине, по ходу основной струи стоит камень, точнее – скала. Просмотр с правого берега ограничен. Но, если, как мы, пройти крайним правым сливом, миновав улово и завернув за угол, вам откроется оперативный простор. Всё. Скорее всего, на нашем кате можно было пройти и по основной струе, но расслабуха, которая там царила, не способствовала этому, как верно определили Ильич с Надеждой.
Оказалось, не всё. Дальше пошла такая красота, такая скальная живопИсь, что мы крутили головами то налево, то направо. Удивительные изгибы, складки, зигзаги, каменные двери, звери, ущелья и гроты. Геологический музей под открытым небом. Соответственно, тормозили и уже критически отставали от графика. По нашим с Антоном наблюдениям, на катамаране вообще никуда не торопились, Ильич удил рыбу и подавал команды, Лёнька сидел бочком, свесив ноги и вяло подруливал время от времени, Константин особенно не утруждался, усердно гребла одна ответственная Надежда. А тут еще, смотрю, Костя с Лёней спешились и решительно направляются на осмотр какой-то бытовки, рядом с устьем Силовой-Яхи, которую мы должны были пройти еще позавчера! Пытаюсь донести до любителей прогулок, что в нашу экскурсионную программу не входит данный объект, что вертолет прилетит по расписанию, что впереди предстоит морская прогулка под мотором, и что погода в этих краях, мягко говоря, переменчивая. От моих доводов безмятежно отмахиваются. Ну что ж, раздраженно думаем мы и уходим вперед. Дело к вечеру, за очередным поворотом – "вмордувинд", гребцам на кате пришлось подналечь на весла, расслабуха закончилась, но они почувствовали себя ущемленными в праве на "отдых", ведь удержать и продвигать катамаран под ветром тяжелее, чем махать веслами в "Плюхе".
Короче, воссоединение было эмоционально бурным. Примирение произошло за ужином, который впервые провели за столом, встав на стоянку на чьей-то необитаемой, запертой, но обустроенной рыболовной базе. Напротив возвышалась каменная стена, узорочье которой можно было изучать бесконечно.
Утром окончательно сдуваем, упаковываем "Плюху". Размещаемся все на "Кузе", Антон, к нашему облегчению, излечил мотор от полученной травмы во время падения при спуске и установил мотор на катамаран. Впереди у нас более 70 километров, в том числе около 30 км по Карской губе. Пока позволяло течение (оно не бывало меньше 5, обычно колебалось около 7 км/час) и безветрие, шли на веслах, потом на моторе. Погода нам благоприятствовала, только после безбрежных разливов Сибирчато-яхи, уже под вечер, реально задуло. Но мы тут же нашли вполне приемлемую стоянку, свернув в крайне правую протоку. Готовили на газу, разместив горелку в какой-то промоине. Нашему изрядно уставшему мотористу носили еду в палатку, да и все остальные быстро разбежались.
Всю ночь ветер бушевал, трепал палатки, сдул тент и засыпал песком спрятанные под ним гермы и посуду. Сильно похолодало, но и здесь натаскали дровишек, наломав их по редким, мелким кустам, и развели костерок. Кстати, забыла упомянуть, что накануне было совершено преступление – Лёней, а мы проходили как свидетели. Он подстрелил гусика; лежащее весь поход ружье, наконец-то, выстрелило и попало в цель в последнем 3 акте. Охотник замечательно приготовил дичь: горячий, жирный гусиный бульон и мясо помогли согреться и прибавили сил. Сидеть на кате почти без движения (гребли редко, только когда приходилось сходить с мелей), под моросящим дождиком, на ветру – удовольствие сомнительное. Но больше всех, конечно, досталось Антону, который был нашим бессменным кормчим. Шли, как и было велено, и как позволял фарватер, ближе к правому берегу. На обед и на отдых приходилось выходить осторожно, потому что почва стала отвратительно топкой, болотисто грязной, засасывало мгновенно. Левого берега уже практически не видно. К вечеру ветер стих, впереди замаячил Заячьей остров. Если не считать перерыв на обед и прочие остановки, то мы находились на воде почти 8 часов, поэтому причалили и остались на ночевку на этом убогом, мокром, как губка, и плоском, как блин, островке. Ночью задул ветер, погнал волну в узком проливе, и мне показалось, что начался морской прилив и сейчас, если мы не уйдем под воду, то он унесет наше единственное плавсредство. Вынуждаю Ильича вылезти из уюта спальника и пойти проверить. Кат стоял на прежнем месте, наводнение не состоялось. Но все равно тревожно и страшно, завтра должны выйти в почти открытое море. К утру ветер стихает.
Утро туманное, сырое, холодное. Отвратительная погода и унылый пейзаж заставляет нас собраться и отплыть максимально быстро, подгонял и начавшейся дождь. Я нервно, болезненно воспринимаю открытые водные пространства, поэтому сразу забираюсь с головой под тент и вылезаю только, когда мы подходим к берегу. На наше счастье, в Карской губе был почти полный штиль и уже к обеду мы увидели домики на высоком берегу. Это долгожданный, труднодоступный, редко посещаемый, короче, забытый богом и практически неизвестный человечеству, поселок Усть-Кара.
Приютили нас и обогрели на метеостанции. Рекомендуем. На следующий день, в понедельник, вертолет прибыл почти по расписанию (там далеко не все работает по расписанию) и через три часа мы сошли на большую землю, в Нарьян-Маре. А еще через день были уже дома. Поход завершился. Еще один круг замкнулся.
От солнечной (в прямом смысле слова) Воркуты мы около 6 часов ехали на трэколе сперва по "газпромовской" дороге, а затем и по вездеходке, идущей на северо-восток по равнинной тундре. Последние полтора часа пути мы ехали просто вдоль Кары, и можно было бы встать на воду гораздо раньше. Но план, составленный Олей, предусматривал подъезд к слиянию Малой и Большой Кары, к предгорьям, и пешеходную экскурсию "на водопад".
Прибыли на место [01] (здесь и далее в квадратных скобках указаны номера точек на треке) около 21 часа (время местное, совпадающее с московским). Давленое 998 гПа, температура 8°. Плавника было достаточно для приготовления ужина, но мы по лени и от усталости ограничились чаем, вскипяченным на горелке.
Утром температура воздуха 12.4°, воды 11.3°, давление упало до 993 гПа. Дует сильный южный ветер, немного умеривший силу к вечеру. Корабли были собраны к 16 часам, и еду мы уже готовили на плавнике.
Утром вброд мы перечалились на правый берег Кары [02] и отправились на экскурсию. Длилась она с 12 до 16 часов. По отзывам экскурсантов, ничего примечательного обнаружено не было, а на Путоре подобные водопады льются через каждый километр. Утренняя температура 16.3°, давление поднялось до 996 гПа, погода пасмурная. При сплаве "Кузя" неосмотрительно сунулся в левую протоку и почти всю ее прополз на брюхе, а правая оказалась куда полноводнее. Впрочем, есть подозрение, что при умеренном уровне воды (у нас была высокая) левая протока попросту исчезает.
Начался Верхний Карский каньон, поражающий суровой красотой, впрочем, как и все остальные каньоны (причем каждый красив по-своему), да и другие участки реки. Встали в точке [03], пройдя каньон примерно на треть. Вечером наполз туман, кругом сырость и морось.
Температура утром, днем и вечером 11.3°, 16.3°, 6.7°, давление 1000 гПа, 1003 гПа, 1005 гПа соответственно. Похолодало на десяток градусов за несколько часов! Лоция что-то проясняет, а что-то, напротив, лишь запутывает. В частности, иногда порогами в ней именуются невинные перекаты. Возможно, дело вновь в высоком уровне воды. Шестой (предположительно) порог, названный водопадом, мы были готовы проходить, но уступили требованию Оли и обнесли ([04]-[05]), там же и пообедав. Плавника полно. Встали в точке [06] сразу за каньоном. На противоположном берегу вдалеке видны чумы.
Давление продолжает медленно повышаться: с 1005 гПа утром до 1006 гПа вечером, температура 11° и 6.7° соответственно. Весь день дует сильный встречный ветер. Мы с Антоном поменялись местами, но добром эта затея не кончилась: оба в разное время и по разным причинам свалились в воду (Ильич, кстати, тоже). Ночевка в точке [07].
Ранняя побудка (выход в 8:30) – ветра нет, солнечно, днем 25.6°, 1006 гПа. Вода 15°. Миновали мост [08], единственный на маршруте. Вечером 22.2°, давление 1004 гПа. Между точками [09] и [10] трек не писался из-за севших батареек. Бивак в точке [11].
Утром 15.4°, 1004 гПа, вечером температура не изменилась, но давление слегка упало. Вновь преодолеваем сильный вмордувинд. Встали на ночевку в точке [12] около 17 часов. Солнце. Дров нет, кончился первый газовый баллон.
Утром слабый встречный ветер, который вскоре сменился попутным, хотя и весьма переменчивым, так что после нескольких экспериментов от установки паруса решили отказаться. Утром температура 16.8°, давление 1005 гПа.
Начался Средний, он же Беломраморный, каньон. Я, признаться, думал, что слово "мрамор" добавлено для звучности, но, похоже, там действительно обширный выход мраморных пород. Красотища невероятнейшая!
Первый порог мы прошли вполне чисто, а вот третий (или, если угодно, вторая ступень второго) с резким маневром от правого берега к левому лично у меня вызвал мгновенный ужас. Но все обошлось – мы успели увильнуть от камня в последний миг, как в кино.
Встали в точке [13]. Напротив – ущелье со снежниками, выше по течению – глубокие ямы, окруженные великолепными скалами. Невзирая на сильный южный ветер, одолевает мошка. Вечерние данные по погоде: 19.3°, 1000 гПа. Ночью на лагерь обрушился сильный дождь.
Утром 23.8°, 997 гПа. При готовности встать на воду грянула гроза со всеми атрибутами в виде молнии и грома, так что выходить на воду мы побоялись. Эпицентр находился восточнее и двигался на север, но нам и так хватило. Встречный ветер достигал такой силы, что, гребя в четыре весла, мы стояли на месте. Поэтому в точке [14], на обеде, в качестве тест-драйва установили мотор и вторую половину дня шли под ним, привязав "Плюху" спереди между баллонами "Кузи". Меня посадили в "Плюху", где было холодно и мокро. Встали в точке [15] на плоской отмели.
Меня разбудили за пять минут до того, как паводок затопил мое место для палатки: пришлось брать ее за углы и со всем барахлом тащить на новое место. Впрочем, долина настолько широкая, что повтора паводка на Идюме мы не опасаемся, равно как и угрозы со стороны плывущих стволов – леса-то нет. В точке [16] встречаем двух местных рыбаков с базы над Буреданом. Передвигаясь с места на место на надувной моторке, они играючи таскают огромных хариусов. В точке [17] – предположительно, описанный в лоции остров в виде сердца. Сильный восточный ветер к вечеру стих. Встали в точке [18] на галечном острове после Нижнего каньона. Температура 18°, давление 1001 гПа.
Ночью сильный дождь, днем сменившийся слабым и коротким. Утром 18.6°, давление 1000 гПа. База над порогом Буредан большая, людей и машин не видно, зато видны три лодки.
Начался обнос Буредана (точки [19]-[20]). Катамаран сперва насколько можно провели силами Лёни и Ильича, потом они тащили его вдвоем, потом втроем со мной, затем они тянули его волоком, и, наконец, несли вчетвером с Антоном. Последний уже успел протащить "Плюху" по верху, над снежниками и камнями. Солнце печет, надоедают насекомые. После весьма экстремального (около 15 м по высоте; мой рюкзак чуть не отправился на дно, а я – к праотцам) спуска к воде и обеда мы, изрядно обессиленные, продолжили путь. Упав на вылизанных водой камнях (при спуске нам очень кстати пришелся небольшой дождь, сделавший гладкие скалы еще и скользкими), я повредил мотор. Впрочем, ущерб оказался невелик и был устранен золотыми руками Антона. На участке [21]-[22] трек не был записан из-за исчерпания второго комплекта батареек в GPS. Вечером 18.4°, 998 гПа, вода 16°.
Утром жарища – 23.8°, давление 998 гПа. Порог "Карские ворота", зажатый высоченными скалами, очень красив и интересен. Можно было идти по главной струе с резким уходом вправо, но мы решили не рисковать и провести кат по правому краю. Во второй половине дня ветер все никак не мог решить, что ему делать: то ли дуть нам в морду, то ли в спину, то ли вовсе затихнуть.
Объект в точке [23], бесспорно, достоин самого пристального внимания. По крайней мере, ни я, ни любой из моих спутников ничего подобного раньше не видел и вряд ли увидит впредь. Однако из опасения выдать какую-нибудь тайну ни подробного описания, ни тем более фотографий мы не приводим. Дойдете до него – сами увидите.
Вечером температура 16.8°, давление 999 гПа. Стоянка в точке [24], на безлюдной рыболовецкой базе.
21-23 июля я никаких дневниковых записей не делал, температуру и давление не измерял. Во-первых, в этом уже не было смысла, поскольку водные препятствия по сути дела закончились, и нас сопровождали вполне ожидаемые препятствия погодного характера: холод, постоянный сильный встречный ветер и дождь. А во-вторых, на ведение дневника и записи не было ни времени, ни сил. Стоит разве что отметить, что, идя под мотором, в точках [25] и [26] мы попадали на мели столь обширные, что приходилось идти на веслах, а зачастую просто спешиваться и вести кат в поводу. Впрочем, пользы в подобной информации немного – русло низовий Кары постоянно меняется: в одном месте песок намывает, в другом размывает.
В поселке Усть-Кара следует соблюдать осторожность с местными жителями: не оставлять на виду, особенно на берегу, вещи; не верить часам работы заведений типа почты и магазина; выпить никому не предлагать; и вообще лучше не ходить по поселку в одиночку. Нет, никакой враждебности мы не заметили, скорее наоборот: аборигены зачастую радушны и гостеприимны вплоть до навязчивости.
Бензина мы истратили чуть меньше 10 литров при взятых 15, газ также оказался в избытке (плавника много в верховьях и низовьях, а в среднем течении можно набрать веток в кустах при наличии таковых), а вот спирт, напротив, кончился слишком рано. Последнее немудрено при сырой, прохладной и ветреной погоде.
Итого пройдено по воде 269 км за 12 дней. Чистое время движения 111 часов (4.6 суток).
