Проводка первого порога Верхняя ступень Орона Падун Нижняя ступень Орона Проводка верхней ступени

В четыре часа утра нас разбудил крик Роммеля: "Подъем, сволочи каторжные!", воспетый еще Сашей в отчете трехлетней давности. Суп был приготовлен еще вчера вечером, и это сэкономило нам полчаса - вышли мы в 5:45, хотя обычно промежуток между подъемом и выходом составлял 2 часа с маленьким хвостиком.

Сказать, что ветер стих существенно - грязно солгать, но мы и такому были рады. Зато через несколько часов он еще снизил силу и больше неприятностей нам не доставлял.

В 9 утра преодолели порожек весьма забавной конфигурации [69°06.317'; 88°55.355']. Река хоть и остается равнинной, но время от времени пересекает выходы плоских плит. Вот при сливе с такой плиты и образовался порог. На всей ширине реки можно найти и бочки, и валы, и жесткие сливы - на любой вкус. Мы решили не играть в героев и провести галеру вдоль какого бы вы думали берега? Кстати, на нем же мы пристали для просмотра, и с грустью обнаружили признаки приближения цивилизации: след вездехода, кострище, пустые водочные бутылки и даже порножурнал.

Зачаливая судно, Толя заехал мне в лобешник веслом, и я вторично поблагодарил каску за спасение моего больного места.

Аркадий в одиночестве воссел на галере, по одному человеку с носа и с кормы обеспечивали проводку корабликом.

Около четырех дня наконец-то достигли долгожданного порога Орон [69°15.011'; 88°39.524']. Что сказать? Согласно одним источникам, у него две ступени, согласно другим - три. Чтобы решить, кто прав, надо четко сформулировать понятие "ступень". Вначале идет длинный, метров пятьсот, относительно пологий участок, на котором с почти равными интервалами в шахматном порядке стоят длинные и мощные, хотя и мягкие, бочки. Образованы они сливами все с тех же плит, о которых упоминалось в связи с предыдущим порогом.

Эта заходная часть (так, наверное, будет наиболее правильно) сразу, без паузы, переходит в основную часть первой ступени. Это типичный падун, похожий на своих тезок с Вамы и Чирки. Мне он сильно напомнил порог Горка на Уксуне, только на Рыбной расход в несколько раз больше, чем на любой из упомянутых рек.

После падуна лежит огромное блюдце, начальная часть которого напоминает круглую глубокую скальную чашу. Затем, после резкой левой петли, начинается последняя ступень, очень похожая на предыдущую. Отличие в том, что последняя ступень несколько ниже и существенно уже, а справа грозит мощным прижимом.

Весь порог, от начала и до конца, проходит в каньончике высотой от одного до трех метров. Вообще сам порог и окружающая местность весьма живописны, тем более на контрасте со скучной черной водой и унылыми мертвыми берегами до и после.

Плиты, выходы которых образуют оба порога, имеют серо-охристый цвет и прорезаются ровными, как по линейке, прожилками розового или красного цвета. По ним-то плиты и трескаются. Я долго не мог оторвать взгляд от одного из таких сколов. Если бы мне показали эту плиту как таковую, в отрыве от окружения, я бы готов был биться об заклад, что плита - бетонная.

Вернувшись к галере, руководство обсудило способы преодоления препятствия: проход, проводка, обнос, все с вариациями. Избран был вариант проводки, к неудовольствию "ястребов", то есть сторонников высококатегорийных забав на воде. Зато "голуби" остались удовлетворенными. Увы, сие неизбежно - всем не угодишь.

Аркадий опять единолично оседлал галеру, в основном для отталкивания носа от берега. Теперь, учитывая мощность струи, корабль вели парами: Роммель с Толей за нос, Антон с Андреем - за корму. Я подстраховывал кормовых.

Галера и так управляется из рук вон плохо, а таким оригинальным способом - и подавно. Острые сколы плит, торчащие из стенок каньона, не могли не повредить борта. На этот раз, в отличие от Моя-Ачина, не повезло "Мангусту" - получил резаную рану левой гондолы. К счастью, баллон уцелел.

Провели заходную часть, а вот мимо самого падуна судно протащили по плоской, как стол, скале. Я не знаю, как назвать этот способ прохождения порога: обнос не обнос, проводка не проводка... Придумал: "сухой сплав".

Точно над последней ступенью заобедали. Галеру зачалили в каньоне, куда пришлось спускаться с вертикальной стенки высотой метра в два.

Пошел дождь и лил долго, хотя и с перерывами. Ветер то стихает, то сильно дует навстречу. Очередной раз вылезли на берег с целью разжечь костер, погреться, посушиться и взбодрить чайку. Как ни странно, возникли проблемы с дровами (это на мертвой реке-то!). Объяснялось все просто: лес сопровождался топким берегом, а камушки, на которые вылезать было не в пример проще и приятнее - галечными отмелями, на дрова бедными.

Вот и в этот раз мы зачалили галеру в заливчике на одной из таких отмелей. Течение, как уже указывалось, слабое вплоть до отсутствия, а вот ветер гнал волну вверх по течению. Мы, как обычно, подвытащили судно на камни и пошли перетаптываться. На отмели кверху брюхом лежала резиновая лодка. Это натолкнуло на мысль, что недалеко находится и хозяин лодки. Так и есть: перейдя узкий приток и поднявшись на холмик, Андрей пообщался с рыбаком.

Через несколько минут один из нас, исполняя обязанности дежурного, отцепил от судна кухню. Видимо, при этом он неосторожно спихнул галеру с камней...

Неуправляемое судно заметил Саша. Человек доброго и тонкого юмора, он постоянно веселил нас розыгрышами и шутками. Например, если кто-то что-то ронял, Саша спрашивал: "Ничего не упало?". Казалось бы, что особенного? Но надо было видеть в этот момент сашино лицо, исполненное тревоги, заботы и сочувствия.

Поэтому, услышав его крик: "Галера уходит!", мы привычно улыбнулись, но... что-то все же заставило насторожиться. Глядя в одну точку, которую мы не видели из-за пригорка, Саша то бежал вперед, то останавливался. Немудрено - ситуация казалась безвыходной, и мы тоже поняли это, поднявшись на холмик и увидев реку. Всем тут же стало не до смеха.

Галера, конечно, быстрее и устойчивее катамарана ходит по озеру и против ветра. Она снимает проблему отставшего и убежавшего вперед судна. Но вот когда она уходит в свободное плавание, догонять ее оказывается не на чем...

На наше счастье, сила ветра почти равнялась силе течения, поэтому судно плыло вниз с черепашьей скоростью. Вспомнив о резиновой лодке, бросились к ней - это было единственным способом добраться до беглянки, не погружаясь в холодную (10°) воду.

Аркадий стал добровольцем. Лодку перевернули, попытались поддуть, но поняли, что времени в обрез. Под лодкой лежали весла, больше похожие на детские совочки. Аркадий положил свое весло на колени, схватил совочки и погреб. Посудина была настолько маленькой, что в ней можно было только сидеть. Под весом тела полусдутая лодка просела почти по ватерлинию, черпая воду кормой... Столпившись на берегу, мы могли только затаить дыхание и смотреть.

Самое забавное, что рыбак, вышедший на берег, наблюдал за всем этим со спокойствием сытого удава. А всем нам, наверное, все равно было стыдно - ладно бы просто облажаться, а тут облажаться перед посторонним!

Аркадий был объявлен героем 3 дня назад, вытащив гигантскую рыбу. Но сегодня он стал поистине супергероем! Ему удалось не только вылезти на галеру, но и не упустить лодочку и даже не потерять весла-совочки!

Конечно, был и антигерой, поскольку галера не могла сама слезть с отмели. Пусть же имя виновника останется между членами экспедиции. Ну, а кому неймется, вычислит искомое по косвенным данным - их в тексте вполне достаточно.

Это был по всем признакам очень тяжелый день. Рыбная всем изрядно поднадоела, расстояние до Норильска исчисляется считанными километрами, но напомню, что на воду мы встали раньше шести утра. Конечно, были и вынужденные перерывы - на проводку двух порогов, были и перерывы добровольные - на технические чалки, и все же усталость дала себя знать. Добавим сюда не слишком жаркую погоду (8 и 10 градусов утром и вечером соответственно), встречный ветер и дождь, и станет ясно, что жизнерадостность и избыток сил демонстрировать было особенно некому. От непрерывной гребли у меня сильно, до боли и судорог, болела правая рука и человеком я почувствовал себя только тогда, когда Аркадий, спаситель и нас всех и меня в частности, поменялся со мной местами. Правда, проползая по галере, я ухнул в воду по пояс (правую руку я уже давно перестал ощущать), но это не имело особого значения - одежда и обувь все равно были насквозь мокрыми.

Стоянка на традиционно левом берегу, на которую мы все-таки упали в 23:00, проведя на воде 17 часов, была особенно гаденькой - собственно, кроме камушков вместо топкой глины при высадке, у нее не было никаких положительных сторон. Но мы и такому были рады.