До 2002 года я понятия не имела о плато Путорана. Я даже никогда не совала нос в ту часть карты, а в школе мы такое плато не проходили. И вот, на «Весле» появляется драматический и восторженный отчет Александра Бородина с описанием всяческих тягот, природных катаклизмов и завораживающих красот. Проходит еще несколько лет и наш недавно обретенный друг, Костя Даниленко, публикует свое трагикомическое описание путешествия в те же края с фотографиями. Обалденными фотографиями каньонов, стремительных рек, срывающихся пенными водопадами, каких-то первобытных каменистых пустошей, печальных лунных пейзажей, бородатых довольных рож, слоистых гор со скошенными вершинами, беспокойных или мирных озер в обрамлении этих гор. Так впервые для меня открылся мир плато Путорана. Почти недоступный, как Антарктида или Эверест, по разным причинам. Но в один прекрасный год я подумала: или сейчас, или никогда. Здоровее ни я, ни мои друзья уже не будут, богаче – маловероятно, доступнее один из самых недоступных регионов России – тоже, следовательно, надо решиться и сделать ЭТО. Знатоки Путора, бывавшие там не один раз, посоветовали пойти по реке Бучараме вверх, и сплавится вниз по Микчангде. С учетом наших сил и опыта, подумала, что это вполне осуществимо. Сыграл свою роль и спокойный, без надрывов отчет Сергея Дрозда, нашей любимой команды, по чьим стопам мы не раз ходили. Уж если эти, не сильно молодые и далеко не спортивного вида мужики и дама, прошли маршрут, то мы-калеки (это я про себя) как-нибудь одолеем. Тогда я думала, что самое трудное будет забраться наверх, на Гору!
Опустим всю подготовительную часть: билеты, заброска, подбор снаряги, одежды, изучение опыта легкоходного туризма, освоение Алиэкспресса, переписка с друзьями. В конце отчета дам технические ссылки и комментарии.
Расскажу о нашей команде. Команда собралась разношерстная. Костяк – схоженые, притертые многими походами, но тоже все со своими «загибонами», страстями и болячками, со стертыми в горных походах коленями, искусственными суставами, порванными связками, лишним весом и проч. Та еще компания! Новички – Иван, жена и дети «Брежнева». Старший, Андрей, как- то с нами ходил по молодости на несложную речку Пижму-Печерскую. Иван, Света и десятилетний Петя идут в поход впервые. При виде в аэропорту малолетнего недоросля Петеньки сердце сжалось, в голове пронеслось: а туда ли мы идем? Но отступать уже поздно, позади Москва, впереди пол-России. Дальше Норильска не сошлют.

День 1. 18 июля

Довлатов где-то написал: Ленинград появляется постепенно. Так вот, норильский аэропорт Алыкель, сам город и окружающие его шахты-заводы и районы-спутники появляются неожиданно, как насморк. Летишь, кругом голяк тундры, озерца, болотца и вдруг – раз: аэропорт, взлетно-посадочная полоса. Потом, едешь долго, как будто по промзоне: перекрытия, разбегающиеся в разные стороны трубы, вышки, лесенки, бассейны, какие-то ангары, здания из бетона с выбитыми окнами, и – бац: жилые кварталы – прямоугольники многоэтажек, расставленные кубиками, антенны на окнах, белье на веревочках. Кругом голо и черно, и только редкие кустики по оврагам, на заднем фоне – невысокие сопки. Центральный портал «Норильского никеля» – «Надежда». На первом плане – самолет в полный рост и размах крыла. Это что, символ надежды? Надежды, что рано или поздно отсюда можно улететь к едрени матери. Согласно песне: «Я три плана залудил, и в загранкомандировку от завода угодил»? (Я почти разгадала символику).
Потом неожиданно пошли улицы, прямые и перпендикулярные, дома блекло-цветные, с обтёсанными балконами. Визитная карточка города – подрумяненный, подкрашенный сталинский ампир – улица Ленина. Заехали специально, посмотреть, отметиться¹. Заскочили за газом – была договоренность, и посетили несколько (два) рыболовно-спортивных магазина. Фальшфейеров ни у кого не оказалось, предложили купить дымовые шашки, рассказали, что какие-то раздолбаи из Москвы, вроде артисты (см. «Сноб» – «Семеро смелых») устроили пожар. Теперь горит тайга как раз на Бучараме. Потом в супермаркет за продуктами, и – в порт.
Набор продуктов стандартный. Цены несколько выше, чем в Москве, но некритично. Элитный алкоголь (ром, виски и проч.), по мнению сведущих, чуть ли не дешевле. Дорогие и плохого качества овощи (лук, чеснок).
Немного заплутали, зато посмотрели местную Рублевку, как ее обозвал наш водитель. Переехав через мост речки Норильки, свернули на грунтовку и по ухабам затряслись мимо крошечных, похожих на голубятни щитовых домиков, разместившихся буквально на клочках, кочках больше похожей на болото, чем на дачный поселок, местности. У многих домиков пристройка на «участке», еще более крошечная банька и свой спуск в заросший травой омуток. Нас развернули, указав правильное направление.
Часть команды уже заждалась на причале, их из аэропорта отвезли туда сразу. Там есть небольшой голубой зал ожидания, удобства типа сортир – рядом, буфет, закрытый с утра. Несмотря на ранний прилет, отчалить часов в десять, как я планировала, не получилось, рыбацкие магазины раньше 10 в понедельник не открываются. Впрочем, капитан катера Вадим Воронцов нас и ориентировал часов на 12 пополудни. Воронцов – самый растиражированный и надежный путоранский «забросчик». К февралю у него было расписано уже все лето, ну почти все. Самые ключевые дни точно. Он спокойный, высокий, подтянутый человек, знающий себе цену. Интересно, кем он был в «прошлой» жизни? Мы для него – салаги необученные; скомандовал грузиться, мы расторопно и шустро взошли на борт, распределились, как было велено, прощально-восторженный рев сирены, и понеслись!
С одной остановкой, примерно через шесть часов, вошли в озеро Лама, массивные столовые горы все ближе и ближе, трудно поверить, что это наяву. Мы у подножья плато Путорана.
Высадили нас на пустынном берегу², восточнее устья Бучарамы, куда не подойти из-за мелей. Жара под тридцать стоит уже третью неделю. Ставим лагерь. Берег – неширокая песчано-каменистая полоса, далее – крутой густо заросший лесной склон. Морской прибой шуршит галькой. Обжигавшее нас весь день солнце слегка присело, забило лучами, подсветив плоские вожделенные вершины.
Координаты: С 69°27'53" В 91°28'47".

День 2. 19 июля

Утром собираем рюкзаки и выступаем. Время около 11. Двигаемся вдоль озера к руслу Бучарамы. Песок быстро закончился. Приходится шагать по камням. Как это описать? Это как «степ-аэробика» – шаг вверх, шаг вниз, два вверх, один вниз, вбок и вверх. Высота разная, трекинговые палки очень помогают; на спину, на плечи давит рюкзак. Выходной вес у ребят за 30, женщин и детей старались ограничивать: 7 (Петя), 17-25 кг у «девушек» и молодежи.
Игорь уводит нас от озера вверх по совершенно пересохшему руслу реки с непроизносимым без тренировки названием: Хикиканмынгда. Обосновывая это тем, что, возможно, идти там будет удобнее, а подойти к Бучараме (она идет параллельно, в километре, левее), можно и выше. Бредем. Идти достаточно удобно, под ногами некрупные относительно плоские камушки. Жара, воду почти никто не набрал, думали, что пойдем по руслу реки. А этих русел там и не сосчитать, как потом выяснилось! И все пересохли. Они разделены переплетением ивовых зарослей. Воду все–таки надо найти, послали гонцов налево, минут через двадцать они вернулись с радостным известием, что воды в этой реке нет, никогда не было, и может это вообще не река!
Наконец–то сквозь камни стали пробиваться ручейки (примерно километр от устья). Мы не переходим эти крошечные водные преграды с правого берега (по ходу движения) на левый, а упорно забираем все восточнее. Достаточно быстро из крошечного ручейка река превратилось в шустро бегущую и довольно широкую преграду. Дана команда переправляться. Мы еще все в парадном, сухие и чистенькие. Кто-то переобувается, кто-то раздевается, мальчики любезно сопровождают дам, дамы налегке, без рюкзаков, Петеньку чуть ли не на руках. Но первое падение в воду, репутация подмочена, крещение путоранской водой принято. Далее подобные броды пойдут быстрее и проще. Не успели переправиться, как закапало и сверху, так, что можно сказать, Путораны нас благословили.
Про обувь. В чем будем переходить многочисленные броды, дискутировали больше всего. Отбросив две крайности – резиновые (и проч. ПВХ и ЭВА) сапоги, с одной стороны, и полное отсутствие какой-либо водной защиты, с другой. Для себя и приближенных выбрали носки и гольфы DEX-SHELL. Кто-то их надевал с трекинговыми ботинками, кто-то старался переобуваться перед бродом в легкие дырчатые кроссы. Экзотику в виде химзащитных бахил, как у Степанова, могут позволить себе не все. Необходимость переходить с берега на берег закончится, в основном, после Геологической.
Только к обеду, т. е. к трем часам пополудни мы обрели искомое, плутанув, несмотря на навигатор, около лишнего километра. Но любой километр ТАМ это вам не здесь! Там километр, это КИЛОМЕТР, да что там километр, иногда лишние десяток метров пройти – за подвиг почитаешь! Мы преодолевали лес, заросший цепляющимися за рюкзаки всевозможными кустами и ветками, карабкались по крутому склону вверх, переходили болота, отдыхали на мшистых сухих взгорках, продирались сквозь ивовые завесы. И несколько утомившись, устроили обед прямо на дне одного из русел некогда, наверное, полноводной Бучарамы³.
Отобедали и вышли через час. Долина реки широкая, просторная, русло практически определилось, с протоки на протоку переходили нечасто. Под ногами – словно брусчатка, идти несложно. Плавника – завались. Никакого комарья и гнуса. Уже понятно, что до намеченного устья Геологической сегодня не дойдем. Встали на высокой полочке одной из проток, почти посередине раскинувшегося метров на 100 русла. Не дойдя до цели километра два.

День 3. 20 июля

Вышли в 10:00. Игорь, наш вожак и обладатель GPS – впереди, следом соратники, гуськом или парами. Галечные отмели позволяют. Но в поисках более удобной «набережной» несколько раз переходим русло. Разумеется, камни скользкие, дно никто не выровнял, можно неосторожно провалиться по самые… эти, или вообще упасть, что с некоторыми и случилось. Поэтому предусмотрительные упаковали вещи в гермы. После Геологической (она в наше лето не представляла никакой сложности) берега потихоньку поджимаются, долина сужается, то с одного берега, то с другого вырастают каменистые утесы, скальные стенки. По берегам теперь насыпаны разнокалиберные валуны. Дошли до начала первого каньона. Надо подниматься и обходить поверху. Тут немного покричали, выбирая, на какой берег лучше подняться. Если честно, то это без разницы. Я зазря горячилась. Выбрали левый (по ходу движения). Поднялись на первую полочку. Особой ровности, к которой стремился Игорь, там нет. Те же камни, сглаженные, присыпанные почвой, заросшие мхами, лишайниками, кустиками черники, рододендронами и прочими. Идти надо осторожно, чтобы не провалиться в щель или неожиданную промоину. Полочка закончилась распадком, поэтому опять спустились к воде, перешли на противоположный берег.
Как только скалы закончились, спустились к воде. Под ногами уже давно нет никакой гальки, и даже булыжники перевелись. Все закидано камнями разной формы и размера – степ-аэробика. Россыпи полуметровых и более глыб, на которые всегда можно забраться по более мелким.
На обед встали как раз на таких «кубиках», там приличный перепад высот, река со ступени на ступень течет водопадами. В ямке под одним из которых наши рыбаки выловили трех гольцов, пустили их на сагудай. Похоже, там же рыбачили С. Дрозд со товарищи.
Самый удобный участок для перехода встретили чуть позже. Это – залитый, как каток, каменный пляж. К сожалению, его протяженность всего пару десятков метров.
И вновь обходили поверху еще одни каньон. Река билась и пенилась где–то на глубине 20-30 метров.
Решили, что рваться к устью ручья Неразведанного не имеет смысла, оставим его на завтра, так как планировали все равно встать лагерем перед подъемом. Бучарама опять расползлась, растеклась по долине несколькими рукавами. Не быстро, но нашли более или менее пригодное место под наш немаленький лагерь.
Координаты: С 69°34'1" В 91°34'1".

День 4. 21 июля

Утром, как только вылезли из палаток, сразу почувствовали запах гари. Тревожно. Ко всем нашим сложностям не хватает еще и пожара. Пока все, в том числе и я, справляемся, тяжко, но идем, проходим запланированное. Петя – молодец. Я наблюдала в походах разных детей. В основном нам везло, то ли на детей, то ли на родителей. Но бывало и по-другому.
Собираемся быстро, можно даже сказать второпях, как будто уходим от погони. Ручей Неразведанный.
После ручья, который пересох и только каменной струей уперся в бок Бучараме, очередной каньон, в который я по глупости уронила запасной аккумулятор. Сама ведь учила детей: «все молнии, пуговки должны быть застегнуты, все зафиксировано и привязано, а то непременно что-то потеряется, выпадет, соскользнет в самый неподходящий момент». Так и случилось: подползла к краю обрыва, чтобы сделать фото, с расстегнутой гермой, и аккумулятор запрыгал по камням, полетел в пропасть. Досадно.
С высоты, оглянувшись назад, видим дымное марево.
Каньон недлинный, после него неширокое русло Бучарамы теперь почти всегда с одной стороны подпирает каменная стенка. С какого-то момента идем только по более пологому правому (по ходу движения) берегу. Слоистые горы подступают все ближе и ближе. Уже можно хорошо разглядеть их сыпучие ступенчатые склоны, плоские вершины.

Мрачноватый каньон

Часам к трем, преодолев очередную россыпь, выходим к повороту реки на восток. Это уже практически ущелье, по сторонам много водопадов, наверное, более примечательных в менее жаркое лето. На небольшой «поляне» возвышается каменный постамент, здесь разбиваем лагерь. Быстрее бегу посмотреть, что там за подъем. Описывать его неинтересно. На месте все очевидно. В конце «пляжа», ровно на углу поворота реки, внимательный глаз увидит тропку, она потянется вверх, через лес, все выше и выше по склону.
После обеда Игорь с нами провел инструктаж, как правильно, безопасно ходить по горам. Он почти единственный, который имеет профессиональный опыт, занимался в юности горным туризмом⁴.
Координаты: С 69°36'8" В 91°36'0".

День 5. 22 июля

Как обычно, подъем назначен на 8 утра, у дежурных час форы. Но видимо, все волнуются, проснулись и стали потихоньку собираться раньше. Молчаливые и сосредоточенные. Утренняя каша не лезет. За прошедшие ходовые дня я поняла, как это тяжко – идти с грузом по неровной поверхности, вверх-вниз, просчитывать, куда поставить ногу, не отставать; как с утра невозможно тяжело дается каждый шаг из-за больных суставов, как колотится сердце при подъеме на очередную «полочку». А сейчас надо будет идти только вверх, вверх и вверх. Как я это выдержу?! Но обратной дороги все равно нет, значит, как–то должна. Кому-то тоже тяжело и, наверное, страшно, а кто-то вполне адаптировался. Наши разговоры о «челноке» в очередной раз повисли в воздухе. Я не хочу сейчас поднимать этот вопрос, будоражить, и еще сильнее всех напрягать. У Игоря основной аргумент «против»: «при спуске (т. е. при возвращении) ноги ломаются гораздо чаще. Команда пока идет, все справляются, кому будет трудно – разгрузим». Установки на «челноченье», как это принято у Сломинского (С. Дрозда) – нет. Значит – идем.
(Мы с Димой самые обычные, обыватели. Дом-работа, прогулки по лесу, немного бассейна, прокатиться на велике в удовольствие вдоль поля. Начали готовиться к пешке еще в феврале. Загружали рюкзаки (у меня 7-10, у Димы до 25) и ходили по окрестностям, старалась делать это регулярно и с нагрузкой – в горку. Уверена, тренировка помогла. Была просто необходима).
Среди рыхло насаженных деревьев нащупали проход, потихоньку поднимаемся. Подъем идет уступами, минут через 20-30 (с одним «перекуром») лесная зона, в основном, пройдена. Вышли на полянку, над головой – каменистая осыпь, вдали – голубой краешек озера Ламы и весь наш трехдневный путь по Бучараме. Лезть в лоб по этой круче никто не решается, надеемся, что можно попасть наверх каким-то другим путем, более плавным. Но, пройдя несколько вбок, мимо тонкоструйного водопада, сползающего по стене, с небольшим набором высоты, опять упираемся в каменную осыпь и понимаем, что по-другому – никак. Игорь просит напомнить ему слова из отчета нижегородцев, сколько времени у них занял вертикальный подъем. «20 минут». Засекаем. Первый – пошел.
Склон действительно крутой. Кто-то лез в полный рост, опираясь на весла (их просто некуда было убрать), с палками тяжело, большой уклон и нет надежной точки опоры, камни часто живые, надо их проверять, но это вовсе не «сыпуха», как ее первоначально определил Игорь. Камни будто спрессованы, шатались, но ни один из-под ног не улетел.
Я выдохнула, подумав, что двадцать минут как-нибудь выдержу, и полезла, иногда на четвереньках – так было проще. Нам потребовалось 35-40 минут. И вот мы по очереди поднимаемся из пропасти, именно так казалось ожидающим наверху. Потом еще немного вверх, по уже более пологому травяному склону, и мы наконец-то на широкой, относительно горизонтальной полке.
Здесь делаем небольшую передышку и перекус. Изначально, не зная, что нас ждет на горе, тащили с собой воду, 5-литровую канистру (полную), помимо индивидуальных пол-литровых бутылочек. Но отказались от этого еще в лесу на подъеме, натолкнувшись на достойный ручей. Потом был водопад и далее всегда находились ручейки с миниатюрными сливами.
Наш вожатый пытается и дальше набирать высоту, но притормаживаю эти стремления, русло Бучарамы так далеко внизу, что еле просматривается, ни в одном отчете не написано, что надо забираться на самую высокую точку плато. Аргумент, что там будет ровнее, не работает. Пока все условные «ровности» прерывались курумниками. Или – «языками» осыпей, выложенными великанскими «кубиками», по которым приходилось либо скакать, изображая «девочку на шаре», либо заниматься «степ-аэробикой».
Прошли по прямой еще немного, время около 16:00. Игорь предлагает встать лагерем. Рядом вода, площадка вполне достойная, день был сложный. Возможно, могли еще пройти, дойти до истока Бучарамы, как планировали, но мы все-таки в отпуске, отдыхаем! Как, сказал Брежнев: «Лучшего 'отдыха' я не мог бы и придумать!». Встаем.
Неутомимые сделали вылазку на недалекий снежник. Наш лагерь с высоты показался муравьиным стойбищем.
Ужин и завтрак готовим на газу. Предусмотрительно заменив крупу на хлопья. Требуется только вскипятить воду и залить на 3 минуты. Вместо сушеного мяса – готовый сублимированный продукт – «гречка с мясом» из магазина «Каша из топора». Экономично и вкусно. Рекомендуем (не «Гала-Гала»).
Координаты:  С 69°36'29" В 91°40'6".

День 6. 23 июля

Еще с вечера задул холодный ветер, за ночь сильно похолодало. Температура рухнула стремительно. Наблюдали «путоранский феномен»⁵. Бывалые меня предупреждали, что ходить по плато без GPS не стоит – можно легко заблудиться. Подтверждаю. Стоит отойти немного в сторону, потеряв из-за неровности рельефа видимость лагеря, как тут же картина мира меняется. Ориентиры пропадают. Даже если вы не страдаете пространственным кретинизмом, определить, откуда пришли и куда надо двигаться – непросто.
У меня много вопросов к нашему треку. Возможно, я не знаю какую–то специфику хождения по горам, но здравый смысл, обзор местности и описание маршрута никак не предполагали дальнейший набор высоты и уход в сторону от русла Бучарамы. Каскад знакомых по фото водопадов настолько далеко внизу и в стороне, что четко разглядеть их можно только в зум фотоаппарата. Призываю все-таки спуститься поближе к руслу: исток реки по моим прикидкам совсем рядом. И действительно, спустившись, мы оказались в широкой каменистой долине, у ворот последнего, самого верхнего каньона Бучарамы. Выше только цепочка озер, из которых она убегает и падает вниз с высоты пятиэтажного дома. Но нам туда уже не надо.
Понятно, что на исток Микчангды, к заветному 100-метровому водопаду, не пойдем. Во-первых, и так уже все нагулялись, насмотрелись этих каменных пустошей, устали, и впереди – неопределенность спуска и непредсказуемость, по низкой воде, сплава. А жаль. Будь у нас более однородная команда, и еще несколько абы и кабы… В силу обстоятельств я не являюсь авторитетным лидером. Мне только один раз (ну почти один) удалось настоять на своем прохождении маршрута (Тутончана не в счет). Тогда, на Урале, все сложилось именно так, как я и планировала. Кто-то считает, что мне просто везет, «команде» со мной везет. Везет с погодой, когда надо – с дождями, с людьми, с рекой. Особенно везет с пролетающими на бреющем вертолетами… Может и так. Но чем больше все продумываешь, тем больше везет.
Реально, перешагнув Бучараму – многочисленные разбегающиеся по камням струйки – мы разбиваем лагерь на правой стороне долины (орографический берег), ближе к дороге на Микчангду. Шли мы сегодня от места стоянки не более двух часов.
После обеда поднялись по дну каньона к последнему, точнее первому, смотря откуда считать, бучарамскому водопаду. Затерянный мир. Наверное, так выглядела Земля до начала времен. До сотворения мира. Первородные стихии – вода и камень. Абсолютное безмолвие. Из животных углядела только паучка.
Я так настойчиво сюда стремилась, что, наверное, стоит подробнее описать свое впечатление от плато. Во-первых, я испытала чувство огромного удовлетворения, самолюбования и гордости. (В этом, думаю, была не одинока). Возможно, поэтому мрачноватый, убогий на краски, в общем–то, однообразный и пустынный пейзаж казался мне прекрасным. Никакого уныния или тревоги у меня он не вызывал.
Природа средней полосы приветлива и добродушна. Мила, приятна взгляду. Частая смена декораций не дает наскучаться. Южная роскошь цвета, форм, объема со временем начинает утомлять. Слишком всего много. А северные пейзажи меня притягивают. С одной стороны лаконично, без пестроты, но зато ценишь каждый выбившийся из общей серости – цвет. А так же шум, звук, неровность линий, против застывшего камня – ниспадающий, вечно бегущий поток. Но, таких ступенчатых, крутопадающих рек, срывающихся белоснежным, пенным шлейфом, раньше мы не встречали.
Плато – это другая планета. Поднявшись сюда, ты будто оказываешься в ином измерении, в другой действительности, в параллельном мире. Где-то там шумят поезда, космические корабли бороздят, писатели пишут, люди треплются по мобильнику, ходят на работу, гуляют с собакой, окучивают картошку, крушат бастилии, открывают Америку и продают Аляску. А здесь все по-прежнему, неизменно, как 100 или 1000, или 10 000 лет назад. Ну, может быть какой-то камень и подвинулся, снежник в этот год чуть подтаял. Ощущение вечности. Возможно, подобные чувства возникают в любых горах, но особенно ярко прозвучало здесь. Уж очень затерян и труднодоступен этот мир, мир плато Путорана.
Что еще? Здесь остро возникает ощущение человеческой мелкоты, беспомощности перед могуществом и первородством природы. Ты на равных с паучком. Человек не менее уязвим и не более ценен, чем паучок.
Возвращаемся в лагерь. Еду, разумеется, готовим на газу, хотя около воды растут крошечные ивы, там можно наломать сухих веточек. Поутру из них разожгли костер, сожгли мусор. Ночью ветер усилился. Даже в спальнике было трудно согреться.

День 7. 24 июля

Утром наступила зима. Но по мере нашего продвижения на запад после полудня несколько потеплело, хотя, как только усиливался ветер, тепло тут же испарялось, приходилось опять натягивать зимние шапочки, капюшоны и перчатки.
Переход от Бучарамы до каньона Микчангды по прямой составляет не более четырех километров. Я не знаю, как другим группам удавалось за один день преодолеть не только это расстояние, но и совершить непростой спуск с плато и встать на берегу реки. Поэтому в своем отчете, который, я надеюсь, прочитают не только участники, совершенно бессмысленно описывать наши «заблуждания» и перемещения… Есть такой анекдот: Моисей 40 лет водил евреев по Синайскому полуострову, чтобы найти место, где НЕТ нефти. Это почти про нас.
Скажу только, что плато, это не плоская, как сковорода, равнина. Там есть свои горки, свои впадины и возвышенности. Озера, верховые болота, заросшие травой каменистые «ровности» и лысые курумники.
Мы встали лагерем недалеко от места предполагаемого спуска около восьми вечера, начав наш переход десять часов назад.
Координаты: 69.39’98.30’’С 91.42’13.06’’В.

День 8. 25 июля

В 9:00 мы подошли к месту, которое вчера приглянулось ребятам. Не дойдя до точки спуска команды «пенсионеров» (присланную мне С. Дроздом 69°40’21.64’’С 91°40’51.51’’В) примерно километр.
«Непростой спуск», какое бы подобрать поточнее прилагательное для его описания. Одним словом не скажешь. Стоя на краю, Брежнев выдал: «Э-э-э, я, кажется, недостаточно опорожнил свой кишечник сегодня утром!». Уверена, многие из нас подумали о том же.
Игорь предлагает разделиться на пары и спускаться галсами, по очереди до первой пологой полки, опасаясь камнепада. Склон представляет собой неплотно выложенную каменистую осыпь, камни иногда скользят, уплывают у тебя из-под ног. И ты вцепляешься в породу, почти зависая, пытаясь найти опору и укрепиться на ней. Только так можно сделать следующий шаг чуть ниже. Уклон по нашим прикидкам около 45 градусов. Но, когда ты там ползешь бочком, с рюкзаком, на полусогнутых, подвывая от боли в коленках, нащупывая очередную ступень, пытаясь прилипнуть к склону плотнее и цепляясь руками за неверные грани, то кажется, что ты висишь на вертикальной стене, и нельзя даже на долю секунду допустить мысль о километровой пропасти у тебя за спиной.
Этот первый участок был самый страшный и трудный для меня. Страшно не только за себя, еще страшнее ждать, как спустятся другие, как пройдет дочка. Мы с Димой шли вторыми, первым был Игорь с Петенькой. Следующий участок спуска был более полог, тверд и соответственно относительно прост. Но в какой-то момент опять вышли к «вертикальной» каменной осыпи и опять пошли попарно, зигзагами. Последним пришлось сложнее, так как склон настолько развезло предыдущими прохождениями, что пришлось сменить траекторию. Ниже встретился непродолжительный участок, где можно было просто сползать вниз по склону вместе с грунтом (продрали пару штанов). У основания – это в основном каменные поля. Наконец около 6 вечера все пары собрались на самом нижнем горизонте, на границе леса, за которым текла Микчангда.
Здесь поспорили по поводу оптимального пути (возникли проблемы с питьевой водой, она кончилась пару часов назад). Измученный нашим непослушанием, Поплавский сдал полномочия, Ильич подхватил отставленное знамя и повел команду напрямик через лес к Микчангде. По ходу нашли и воду, наткнувшись на чистейший болотный бочажок. Этот марш-бросок показался легкой прогулкой после пережитого напряжения, и занял не более часа. Спуск – около 8 часов. Много времени терялось на ожидания друг друга.
И вот мы наконец–то на берегу обмелевшей из-за жары реки. Оглянулись назад на гору. Невозможно поверить, что еще утром мы стояли там, на вершине, на плато! Поражены собственным подвигом. У некоторых хватает сил (палаточный уют создадут другие) снарядить спиннинг и пройтись вдоль перекатов. В итоге – пара микчангдинских хариусов на «малосол» к ужину. Отбой.
Координаты: С 69°41'11" В 91°42'31".

День 9. 26 июля

Прекрасное, солнечное, жаркое утро! Потихоньку просыпаемся. Все при деле. Ребята рубят раму, я сортирую продукты, распределяя их по гермам. Стирка, готовка, починка. Конечно, рыбалка достаточно успешная. Завтра начинаем сплав.

День 10. 27 июля

Впервые спускаем на воду наше новое судно. Верного, истерзанного «Петровича», служившего нам верой и правдой 12 лет, прошедшего с нами от Керети до Тутончаны, этой зимой было решено списать на чердак. За это время «возмужали» и мы, и маршруты. Требовалось что-то более солидное, более «выносливое». После долгих поисков, консультаций и обсуждений выбираем «Рафтсервис». Выходные данные: рост 5.2 м, обхват талии – 2 м, грузоподъемность 850 кг. Вес 19-20 кг, с баллонами из «чернухи».
Красавец. Нарекли «Кузнечиком», в просторечьи «Кузей». Но скакать ему кузнечиком по перекатам в первые дни не удалось. Микчангда сильно обмелела. Опять скребем шкурой по камням, да и то нечасто, большую часть проводим. Женщин, детей и примкнувшего к ним тяжеловеса Костю пустили по берегу, иногда прокатят десяток метров и опять: слезайте, шлепайте по воде.
Но хариус – откормленный, непуганый – ловится в каждой достойной ямке, под каждым перекатом. Ильич вошел в раж. Обучил Ивана и Петеньку. Только успевай чистить. Встали после долгого болотистого разлива, немного потерявшись на время. «Кузнечик» пошел правым рукавом, наша «гондола» – левым. Мишкиных следов масса, но самого ни разу не повстречали, хотя шли по берегу с опаской.

День 11. 28 июля

Лето кончилось. Ночью пошел дождь. Утро холодное и, разумеется, туманное. Небо клубящейся серой массой нахлобучилось на еще очень близкие горы, растеклось по ущельям. Моросит. Зато река немного подросла. Все реже и реже приходится спрыгивать в ледяную воду для проводки. Периодически вылезаем на сушу, разводим костер и греемся. Параллельно увеличилось потребление спирта и сала. Часам к пяти пополудни подошли к зимовью.
Там есть прекрасная баня, о которой мне рассказали нижегородцы, побывавшие на этом маршруте ровно год назад.
По моему плану (которого мы пока и придерживаемся) здесь предполагалась дневка. Игорь недоволен, опять ругань. Неожиданно сторонников остановки – большинство (спасибо Готовцеву), встаем!
Зимовье (почти сейчас не посещаемое хозяевами) представляет собой несколько строений разной степени обустроенности. Большой дом был полностью заколочен, рядом открытая «теплушка» с печкой и нарами. Напротив такой же «вагончик» – баня. С быстро греющейся печкой, со встроенным водяным баком, вода в котором даже поутру была теплая. Еще одна «теплушка» – под сарай-мастерскую. Вот и вся база. В бане чисто и ухожено. Мы ведрами натаскали воды, залили бак и жестяной бидон. Утром, конечно, всю ее слили, чтобы не замерзла, так как, возможно, до зимы сюда никто не заглянет. Традиционные послебанные оладьи не пекли, устали и разбрелись по палаткам. Их расставили на великолепном черничнике, позади зимовья. Только мы с Ильичом решили заночевать в «теплушке». И оказались в самом выигрышном положении. Потому что опять с ночи зарядил дождь.

День 12. 29 июля

Поутру мы у себя принимали беженцев. Они заполонили все наше уютное пространство. Вторглись в наш маленький теплый домик. Наследили, напустили холода!
Хотя надо отдать им должное. Дежурные умудрились развести костер под проливным дождем, не сдавались и не принимали советов приготовить завтрак под крышей на газу (он еще остался), или на печке. ПионЭры-герои. Забегая вперед, скажу: мы могли совершенно спокойно остаться здесь на дневку, но эта извечная боязнь не уложиться в сроки. Кто знает, как понесет река, сколько времени потребуется на сплав до устья?
Поэтому, как только дождь несколько стих, собираемся и выступаем.
Облачность была переменная. Опять наловили хренову тучу хариуса, так как рацион у нас скудный, то это весьма кстати. На обед готовим из него уху, на ужин – жарим.

День 13. 30 июля

Река вошла в силу. Мели почти исчезли. Пошли перекаты. На одном Сашку снесло нависшим деревом, не сумели отгрести на струе. Несет хорошо. Опять дождь и холод. Игорь, сверившись с картой, предлагает встать на полудневку, а то Микчангда скоро кончится. На горизонте показалась описанная Сергеем Дроздом гора. Я ее тут же узнала. «Сиська», – отредактировали ребята.
Посетили заброшенную и таинственную «зону» – базу геологов. Ходили по ней, как по музею советского быта. Там же наблюдали слоистые спрессованные глиняные берега – путоранские горы в миниатюре.

Кипит наш разум…

Встали в каком-то неудобье, на мой взгляд. На холодном и мокром песке, когда можно было подыскать сухую лесную полку, ворчала я. Рыбаки тоже не в восторге. Хотя хариусов и так уже в изобилии. Он здесь огромный, крупненький, крылатый. Цветастый яркий спинной плавник стоит, как парус. Мне даже жалко их было, просила прощения.
Вечер действительно удался, мы наконец-то начали отдыхать. Отсыпались, Брежнев развлекал музыкой, лакомились оладьями, нажарили целый кан рыбы. Не ругались⁶.

День 14. 31 июля

Опять шли недолго, часа два-три, так как до озера по GPS совсем немного, а течение не падает, на плесах, которых практически нет, километров 5-6 в час, на перекатах, соответственно, еще быстрее. Встали на прекрасной, высокой, сухой полке. У этого места было осеннее настроение.
В теплом золотистом вечернем свете далекие горы стали синими, слоистыми. Порыжевшая, выгоревшая жарким летом трава, прозрачность и прореженность листвы, насыщенная синева воды и неба вызывали ощущение осени. Осознали, что все кончается, кончается, кончается…

День 15. 1 августа

До устья, которое неявно из-за широкой дельты, дошли за час. По дороге попалась шикарная ямища, из которой Ильич выловил крупного радужного гольца, и сколько-то там хариусов. Но командир подгоняет, и мы уходим вниз, не испытав вволю рыбацкое счастье. Идем, постепенно втягиваемся в озеро, придерживаясь левого берега, ветер и волна нарастали. Замерзли ужасно, в какой-то момент решили женщин и детей пустить по берегу. Уменьшить парусность, а может, так мужикам спокойнее и легче. Особенно полегчало мне, я клинически боюсь открытых водных пространств.
Мыс Тонкий – это на пару километров вдоль берега разбросанные домики и турбаза. Сам мыс тонкой стрелой выстреливает в озеро Лама. Почти безлесный, хрупкие лиственницы вырывают штормовые ветра (а вовсе не люди на дрова порубили, как мы подумали), покрыт полями морошки и черники. Куда подойдет катер, не понятно. Мужики замерзшие, измотанные, злые. Позвонили Воронцову. Он сказал: вставайте, где хотите, найду. Мы жалостливо попросила хлеба, водочки и сникерсов. В ответ – суровое: водки не будет.

День 16. 2 августа

Поутру нас посетил смотритель турбазы. Немного поболтали. Зимой озеро и ближайшие реки, горы оживают. Прогресс изобрел японские снегоходы. На них приезжают гости из Норильска. Основная беда – бьют оленя. Бессмысленно и беспощадно.
В ожидании эвакуации успели сложить традиционный ритуальный костер. Сжигаем все старое, ненужное, испорченное.
Катер Воронцова подошел около двух. Встал метров в 10 от берега, говорит, надевайте сапоги, и «добро пожаловать на борт». «А у нас нет сапог», … и у Воронцова приподнимаются брови: «Как же вы шли, убогие?». Мы обреченно расшнуровываем и снимаем ботинки. Босыми шлепаем по камням в ледяной воде, поднимаемся по трапу. Ребята заносят рюкзаки. Воронцов рассказывает, что на озере пару дней бушевал шторм, и нам крупно повезло, что сегодня он немного стих, иначе он бы не пришел. Но все еще беспокойно, поэтому загоняет нас вниз, в небольшую каюту. Там передает пакет с хлебом, сникерсами и литровой бутылкой водочки. Лакомства дружно умяли минут за пять. Потом отрубились и спали почти до Норильска.
В Норильске мы снимали через Booking две квартиры. Помыться, переодеться, поспать в человеческих условиях. Так как аэропорт «Алыкель» на ночь закрывается, а на причале – убого и удобства во дворе. Воды горячей нет.
Норильск – не самый романтичный город для прогулок.
Ни в какие музеи мы, разумеется, не попадали. Место, где можно было поужинать, нашли не сразу. Пугали и развлекали нас надписи на домах: «Осторожно, возможен обвал БАЛКОНОВ».
Рано утром мы улетели.
Пересматривая в очередной раз фильм о летнем поход на плато Путорана, из нашей заболоченной повседневности, было невозможно поверить, что мы там были. Как будто это было не с нами, не нами пройденная, прожитая жизнь. Еще одна. Вторая.

Пулеписцы	Хорошо пошла…	"Дорадо" на марше	"Кузя" на марше

1. Должен признаться, что за прошедшие 11 лет Норильск сильно изменился, причем к лучшему. Здание аэропорта облицевали, сделали зал прилета, внутри все благоустроили и напичкали техникой – ну чисто Европа.
   В самом городе были во множестве замечены открытые форточки и даже окна. Трубопроводы большей частью покрыты уже не досками, а современной металлической изоляцией. Дебильные рекламные плакаты исчезли, уступив место не особо оригинальным мотиваторам типа "Норильчане – это круто".
   Лишь причал в Вальке остался точно таким же…
   назад

2. Путь занял около 5 часов – 12:00-19:00. Температура воды в оз. Лама 16°.
   назад

3. Вода в Бучараме, разумеется, холоднее, чем в озере, но вполне терпимая: 12°.
   назад

4. В начале второй половины дня температура достигла максимума за поход: 31°.
   Зато ночью около четверти второго внезапно начался дождь. Лагерь оглашался слоновьим топотом и негромкими матерками тех, кто опрометчиво развесил на ночь сырые вещи для просушки. Впрочем, понять их можно было: погода жаркая, давление – высокое, и ночной дождь можно было отнести к сюрпризам путоранской погоды. Природа словно напоминала лозунг Козьмы Пруткова: бди!
   назад

5. Люди, привыкшие к обычным горным системам (хребты/ущелья), традиционно испытывают трудности в ориентировании на плато, идеология которого совершенно иная. Например, Микчангда в верхнем течении буквально опоясывает с трех сторон цепочку озер, служащую истоком Бучарамы. Угадать линию водораздела этих рек зачастую невозможно. Еще сложнее понять, насколько полог и преодолим спуск в ущелье (используя не совсем подходящую, но привычную терминологию) из точки твоего текущего местопребывания. Описания предшественников больше сбивали с толку и путали, нежели проясняли, GPS-трек не существовал в природе. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мы сильно забрали вверх и влево. Не обошлось без конфликтов, стычек, взаимных претензий и обвинений.
   назад

6. С утра зарядил дождь, температура упала до 9-11°, дует сильный ветер. Несколько раз в течение дня пристаем к отмелям, собираем плавник и жжем костер, чтобы согреться и обсушиться. Примерно через час после установки лагеря дождь наконец-то прекратился.
   назад

Традиционное сожжение отслуживших свой век вещей	Морошка

В аэропорту "Домодедово", по прибытии, слева направо:
Шерстнёв Андрей, Шерстнёв Пётр, Поплавский Игорь, Левиков Дмитрий, Даниленко Константин, Плясова-Бакунина Ольга, Захарченко Иван, Левикова Анна, Готовцев Александр, Степанов Александр, Шерстнёва Светлана (фото Алексея Шерстнёва)

---